Странствия убийцы [издание 2010 г.] - Робин Хобб

— Нет! — Это слово вырвалось у меня с силой, о существовании которой я не подозревал.

Шут отшатнулся, как будто я ударил его. Потом он просто сказал:

— Да, — и осторожно взял мою руку. — Прости. Я должен был догадаться, что ты еще не знаешь. Королева была опустошена потерей. Как и я. Наследник Видящих. Моя последняя надежда рухнула. Я заставлял себя крепиться, говорил себе, что если ребенок родится и взойдет на трон, этого, возможно, будет достаточно. Но когда, пройдя столь долгий путь, она осталась с мертвым ребенком на руках… Я почувствовал, что вся моя жизнь была фарсом, сыгранной со мной дурной шуткой. Но теперь… — на мгновение он закрыл глаза, — теперь я знаю, что на самом деле ты жив. А значит, жив и я. И ко мне вернулась вера. Я снова знаю, кто я. И кто мой Изменяющий. — Он громко засмеялся, даже не догадываясь, как похолодела моя кровь от этих слов. — У меня не было веры… Я, Белый Пророк, не верил моим собственным предсказаниям! Что ж, Фитц, теперь все пойдет так, как было предопределено.

Он снова наклонил бутылку и наполнил свою чашку. Напиток был такого же цвета, как его глаза. Шут заметил, что я уставился на него, и восторженно улыбнулся.

— Ах, скажешь ты, но ведь Белый Пророк больше не белый! Я подозреваю, что таков путь моего рода. С годами у меня прибавляется цвета. — Он сделал протестующий жест. — Но это не важно. Я слишком много говорю. Расскажи мне, Фитц. Расскажи мне все. Как ты выжил? Почему ты здесь?

— Верити зовет меня. Я должен пойти к нему.

При этих словах шут глубоко вздохнул, не резко, а медленно, словно возвращая себе жизнь. Он почти разрумянился от радости.

— Так он жив! Ах! — Прежде чем я успел сказать что-нибудь еще, он поднял руки. — Помедленнее. Расскажи мне все по порядку. Я жаждал услышать эти слова. Я должен знать все.

И я попытался. У меня было не много сил, и время от времени лихорадка усиливалась, так что слова путались и уплывали, а я не мог вспомнить, на чем остановился, рассказывая о прошедшем годе. Я дошел до темниц Регала и смог сказать только:

— Они били меня и морили голодом.

Быстрый взгляд шута на мое покрытое шрамами лицо и то, как он отвел глаза, сказали мне, что он понял. Он тоже слишком хорошо знал Регала. Он ждал, что я продолжу, но я медленно покачал головой.

Он кивнул, потом натянуто улыбнулся:

— Все в порядке, Фитц. Ты устал. К тому же ты уже сказал мне все, что я так мечтал услышать. Остальное подождет. А пока я расскажу тебе, как прошел этот год у меня.

Я старался слушать, цепляясь за главные слова и всем сердцем запоминая их. Там было столько вещей, которые мне давным-давно хотелось узнать! Регал подозревал, что готовится побег. Кетриккен вернулась к себе в комнату и обнаружила, что тщательно сложенные и упакованные припасы пропали. Украдены шпионами Регала. У нее не осталось почти ничего, кроме той одежды, которая была на ней, и поспешно схваченного плаща. Я слышал об ужасной погоде в ночь бегства шута и Кетриккен.

Королева ехала на моей кобылке, Уголек, а шут всю дорогу по Шести Герцогствам воевал с упрямым Крепышом. До Голубого Озера они добрались к концу зимних штормов. Шут зарабатывал деньги на еду и проезд на корабле, раскрасив лицо и волосы и жонглируя на улицах. Каким цветом он покрасился? Белым, конечно. Так легче всего было скрыть крахмально-белую кожу, которая могла привлечь внимание шпионов Регала.

Они пересекли озеро без особых приключений, прошли Мунсей и отправились в горы. Кетриккен немедленно обратилась к своему отцу с просьбой о помощи в поисках Верити. Он, конечно, прошел через Джампи, но с тех пор о нем ничего не было слышно. Кетриккен во главе отряда всадников отправилась по следам мужа. Но все ее надежды были разбиты. Далеко в горах она нашла следы битвы. Зима и падальщики сделали свое дело. Ни одного человека уже не возможно было узнать, но удалось найти знамя Верити. Разбросанные стрелы и рассеченные ребра одного из погибших говорили о том, что на отряд Верити напали люди, а не звери. Черепов не хватало, и кости были разбросаны, так что невозможно было установить точное число убитых. Кетриккен цеплялась за надежду, пока не нашла плащ, который в свое время сама сложила для Верити в дорогу. Олень на груди был вышит ее руками. Под плащом была груда костей и обрывки ткани. Кетриккен оставалось только оплакивать своего погибшего мужа.

Она вернулась в Джампи, переходя от опустошающей скорби к ярости на предательство Регала. Ее ненависть превратилась в решимость увидеть ребенка Верити на троне Шести Герцогств и вернуть народу честное правление. Эти замыслы придавали Кетриккен сил, но ребенок родился мертвым. С тех пор шут почти не видел ее. Он всего несколько раз встретил королеву, гуляющую по замерзшим садам, и лицо ее было таким же холодным и неподвижным, как снег, покрывавший землю.

Было еще множество радостных и печальных новостей, о которых он рассказал. Уголек и Крепыш живы и здоровы. Уголек, несмотря на свои годы, ждет жеребенка от молодого жеребца. По этому поводу я покачал головой. Регал делает все, чтобы развязать войну. Бродячие банды разбойников, терроризирующие жителей гор, почти наверняка оплачиваются из его кармана. Корабли с зерном, что было куплено еще весной, так и не пришли. Горским торговцам запрещено пересекать границу Шести Герцогств со своим товаром. Несколько маленьких селений, примыкающих к границе, были разграблены и сожжены, никто из жителей не спасся. Гнев короля Эйода, который не просто было вызвать, теперь дошел до высшей точки. Хотя в Горном Королевстве не существует регулярной армии, нет ни одного горца, кто не взял бы в руки оружие по слову своего Жертвенного. Война неотвратима.

И у него были новости о Пейшенс, которые принесли в Горное Королевство торговцы и контрабандисты. Она делала все, чтобы защитить побережье Бакка. Деньги у нее кончились, но жители приносили ей то, что они называют данью госпоже, и она использовала эти средства, чтобы оплачивать труд солдат и матросов. Олений замок еще не пал, хотя у пиратов уже имеются укрепления выше и ниже его по всей береговой линии Шести Герцогств. Зима остановила войну, но грядущая весна зальет побережье кровью. Некоторые небольшие города перешли на сторону пиратов. Другие открыто платят им, надеясь избежать «перековки».

Прибрежные Герцогства не переживут следующего лета. Так сказал Чейд. Я молчал, когда шут говорил о нем. Он тайными путями пришел в Джампи в середине минувшего лета, обряженный в нищенские лохмотья, и представился королеве. Тогда его и видел шут.

— Война ему к лицу, — сказал он. — У него походка как у двадцатилетнего: меч у бедра, огонь в глазах. Он был рад увидеть, как вырос живот Кетриккен с наследником Видящих, и они смело обсуждали будущее, когда ребенок Верити взойдет на трон. Но это было в середине лета. — Шут вздохнул. — Я слышал, что теперь Чейд вернулся. Думаю, потому, что королева послала ему сообщение о смерти ребенка. Я его еще не видел. Не знаю, что Чейд предложит нам теперь. — Он покачал головой. — Должен быть наследник трона Видящих, — проговорил он. — Верити должен зачать его. Иначе… — Он сделал беспомощный жест.